22:08 Приказ: взять Дебальцево |
| 72 года назад Башкавдивизия вышла из рейда по немецким тылам Ирек САБИТОВ Фото автора. Вот она, живая история. Смотрит на меня синими лучистыми глазами, потирает гладкий, без морщин, лоб… «Э-э-э… Щас… Вспомню…» Живую историю зовут Мугин Каримович Нагаев. Он один из горстки ныне здравствующих воинов Башкавдивизии. С готовностью рассказывает о пережитом, иногда переходя на татарский или перемежая речь цитатами из Корана. И вдруг – стоп. Заело что-то в памяти. И не мудрено: рассказчику-то уже 97… Выход из рейда по вражеским тылам помнит, начало – в тумане. Как брал в плен немецких танкистов – будто вчера было, а где именно это происходило, никак не вспоминается. «Подожди! Да у меня же всё есть!» Он легко встаёт, идёт к шкафу и достаёт тетрадочку – тут весь рейд описан, записи сделал совсем молодым, в 71 год. И ещё есть том воспоминаний о войне. «Он пишет, я перепечатываю на машинке. Три раза печатала», - говорит – жена ветерана Рамзия-апа. Она прислушивается к нашему разговору и время от времени уточняет детали...  Мугин Каримович Нагаев Бомбы и листовки - Самый драматичный момент истории Башкавдивизии – рейд по тылам врага в Донбассе в феврале 43-го. Расскажите о нём. - Та-а-к… Как начиналось, да? Вот, читай мои записи… Ты читай. А я что вспомню – скажу… Из воспоминаний М. Нагаева: «…Мне как непосредственному участнику, ветерану дивизии удалось получить подробные сведения об этом важном этапе истории дивизии от бывшего командира 8 кавалерийского корпуса генерал-майора Михаила Дмитриевича Борисова, бывшего начальника штаба 112-й Башкавдивизии Ивана Ивановича Голенева, бывшего командира 294-го кавалерийского полка гвардии полковника Герасима Ефимовича Фондеранцева… В ночь на 8 февраля корпус начал глубокий рейд в тыл врага. Сломив жестокое сопротивление противника на рубеже Лысовка – Белоскилеватое - Орловка, конники к рассвету 10 февраля появились в 4-6 километрах южнее Ворошиловграда. Здесь целый день вели бои с 335-й пехотной дивизией и частями танковой дивизии СС «Райх». С наступлением темноты нам удалось прорвать оборону немцев, и мы устремились на запад, к Дебальцево. Это был важнейший железнодорожный узел. Внезапные удары конников вызывали у гитлеровцев панику. Тыловые подразделения, уцелевшие от уничтожения, спасались бегством… Из Ворошиловграда враг был вынужден поспешно выводить эшелоны с войсками и боевой техникой, направлять против 8-го кавкорпуса танки и авиацию…» - …Не только бомбили. Бросали листовки: «Вы идёте против Салавата Юлаева. Он воевал против русских. Бейте русских! Сдавайтесь!» - То есть узнали, что против них действуют башкиры, быстро отпечатали листовки и начали против вас пропаганду? - Да… «Бейте русских…» - А на каком языке листовки? - На русском. Аккуратно напечатано. Но у нас преданный народ. В дивизии не было случаев сдачи в плен. Башкиры не сдавались. И через несколько дней другие листовки сбросили. «Оказывается, вы не люди, а дикари. Мы вас уничтожим, будем давить танками». Только обозлили нас. Укрепили решимость не сдаваться. Из воспоминаний М. Нагаева: «…Части 21-й кавдивизии, наступавшей вдоль железной дороги, перехватили восемь эшелонов врага на перегонах Ворошиловск (ныне Алчевск, Луганская обл. – И.С.) – Дебальцево. Артиллерийские батареи сожгли 84 вагона с различными грузами и 13 цистерн с горючим. По мере подхода корпуса к Дебальцево противник, чувствуя угрозу этому важному пункту, снимал с фронта и из резерва одну дивизию за другой и бросал против корпуса. 13 февраля 21-я кавдивизия, действующая в авангарде корпуса, вышла к развилке железнодорожных линий Дебальцево – Зверево, Дебальцево – Чистяково – Сталино и Дебальцево – Чистяково – Таганрог и подорвала здесь железнодорожное полотно. Эта дивизия захватила часть крупного посёлка Чернухино, Софиевку и станцию Баронская, уничтожив два немецких эшелона с продовольствием и боеприпасами… Её полки дошли до окраины Дебальцево, перерезали железную дорогу и блестяще выполнили стоящую перед ними задачу. 55 и 112 кавдивизии подошли к Чернухино – важному узлу обороны немцев, успевших перебросить сюда подкрепление – танки и пехоту. Завязался ожесточённый бой… Приходилось нередко сходиться в рукопашную. Обстановка осложнялась с каждым часом. Шедшие на помощь части к нам не пробились, никаких сведений о них мы не имели. Оставалось либо героически погибнуть, либо прорвать кольцо окружения... В ночь на 19 февраля наши дивизии прорвали кольцо, причём с очень незначительными потерями…» «Вы умираль здесь» - Историк Фарит Вахитов подробно описал рейд Башкавдивизии в журнале «Ватандаш» два года назад. Он пишет, что кавалеристы захватили Чернухино, а 19 февраля сумели выскользнуть из вражеского кольца. Да ещё заставили немецкие батальоны у разъезда Редкозуб открыть огонь друг по другу - у них разгорелся настоящий бой… Вы знаете что-то про этот эпизод? - Мы выскользнули, ушли оврагами. Снегопад нас спасает. Темно… А немцы нас искали. И наши одного разведчика поймали, мотоциклиста. Заводят в штаб нашего полка. Мы уже в какой-то деревне… Я тоже в этом доме. Немец по-русски: «Вы умираль здесь…» Офицеры пистолеты выхватывают… «Пристрелить!» А начальник штаба Гареев (он чишминский, очень грамотный): «Тихо, - говорит, - тихо…» И пленный рассказал: после того, как немцы устроили бой между собой, они в деревню вошли. Собрали жителей в церкви, обложили соломой и сожгли. За то, что не сообщили фашистам о нас. - Отыгрались на мирном населении… - …А донбассцы – это такие люди! Постоянно нас сопровождали, помогали. Преданные… Однажды пришли ко мне пять парней: «Хотим у вас воевать». Я их забрал. Начальству даже не сказал, что они у меня воюют. В другой раз… Женщина спасла. Стояли в деревне. Мой ординарец Мингажев не предупредил дежурного, в каком доме мы спим. Утром, темно ещё… Хозяйка будит, чуть не плачет. «В деревне немцы!» Оказывается, все наши ушли. Я говорю: «Мингажев! Быстро! Укрой лошадь немецкими плащами». И сами мы в немецких плащах. Я зарядил ТТ, взял гранату. Сели в кошёвку (род саней – И.С.). Рысью... Галопом... Немцев не видать. Уже под конец наткнулись - я бросил гранату. Догнали своих… «Красные пришли» Из воспоминаний М. Нагаева: «…Выйдя из чернухинского котла, мы вновь обрели свободу манёвра. К этому времени был получен приказ: действовать по усмотрению командира корпуса. Вот что пишет комкор Борисов: ”Встал вопрос: что делать? Можно было бы пробиваться к своим частям. Но в штабе корпуса от пленных немецких офицеров и местных партизан имели данные о подготовке противником мощного оборонительного рубежа на реке Миус и в районе Фащевки. Узнали, что противник рассчитывает остановить там наши наступающие войска. Корпус немедленно устремился на Миус с целью сорвать план подготовки оборонительных укреплений. Уничтожая на своём пути гарнизоны и эшелоны с боевой техникой, кавалеристы с боем овладели населёнными пунктами Стрюково, Фащевка, Грабово. На реке Миус были уничтожены крупные сапёрные подразделения. После этого корпус снова перешёл к круговой обороне. Командующий войсками Юго-Западного фронта генерал Ватутин одобрил действия корпуса и пообещал воздушным путём снабдить нас боеприпасами. Мы спешно подготовили посадочные площадки, ждали самолёты. Но на другом участке фронта сложилась очень напряжённая обстановка, и боеприпасы не были доставлены. А между тем корпусу ставилась новая задача: ударом с тыла в направлении хутора Широкого оказать содействие частям 3-й гвардейской армии в прорыве ею фронта обороны противника…” 21 февраля, ночью, под руководством гвардии полковника Головановского мы вышли к деревне Артёмовск…» - Только 3-й гвардейская армия на прорыв так и не пошла и вам не помогла. - Командование по рации всё обещало: танки придут, ждите, не бросайте позиции… Просто преступный приказ… - А полковник Головановский – он… - …Командующий артиллерией корпуса. Меня к нему отправил Шаймуратов. 21 февраля вызвал, приказал взять пятерых солдат и идти с отрядом Головановского – уничтожить танковый батальон в Артёмовске. Почему выбрал меня, артиллериста, а не кого-то из разведчиков? Почему-то доверил. - А как вы узнали, что там танковый батальон немцев? - Разведка обнаружила. Ну, подошли к деревне. Головановский Ришат (Ричард – И.С.) Иванович распределяет, кому какой дом. Предупредил: «Никакой стрельбы! Кто будет стрелять – расстреляю». - То есть всех взять по-тихому в плен? - Да… «Начинать только по сигналу ракеты», - говорит. Моей группе попался десятый дом. Охраны нет. Окружили. Долго ждали сигнала. Вот ракета... Я сразу зарядил гранату Ф-1. Разрядить нельзя, только бросать. В правой руке. В левой пистолет. Стучу потихонечку в дверь. Голос женщины: «Кто там?» Я говорю: «Красные пришли». (Нас в тылу врага называли красными). «Открывайте, - говорю. - Иначе бросаем в окно гранату». Молчит. Потом открыла и показала: там комната, где немцы спят. Двое моих остались, трое со мной зашли. «Хенде хох!» Фонарями осветили. Три немца. Ни стрельбы, ничего. Вывели. Сдали Головановскому. Построили их в центре деревни. Справа пулемёт. А они нахальные… Один стоит, волосы расчёской поправляет… - Ну и что с ними стало? - Раньше я рассказывать не мог… Куда их? Расстреляли всех. А до этого мы пленных не расстреливали. - Ну, про танки, 25 штук, я читал: подорвали. - Да, сапёры. - А у вас-то в руке взведённая Ф-1… - Я Головановскому говорю: «Товарищ полковник, у меня граната». А он: «Бросьте в овраг». Я пошёл и бросил. Наводчик Аухатов продолжает бой Из воспоминаний М. Нагаева: «Наша разведгруппа утром 22 февраля присоединилась к 60-му гвардейскому кавполку и 148-му гвардейскому артиллерийско-миномётному полку. Сломив сопротивление противника, мы овладели селом Давыдовка и к 8.00 22 февраля сосредоточились в селе Владимировка... Командир полка гв. капитан Хабиров вызвал меня и приказал разведать железнодорожную будку и далее – Петровку, Шевченко. С разведчиком Мингажевым поднялись на высоту, где установлена будка. Установили приборы и начали вести наблюдение и обнаружили колонну пехоты с танками, которые шли по направлению Владимировки. После моего доклада командир полка гв. полковник Фондеранцев и командир 148-го гв. артминполка Хабиров организовали круговую оборону. Особо ответственная задача возлагалась на 76-мм противотанковую батарею… Противник пошёл в атаку. Танки атакуют с левого фланга… Орудие сержанта Хамидуллина, где наводчиком Хамит Аухатович Аухатов, вело стрельбу прямой наводкой по танкам. Пехота противника приближалась. Командир орудия Хамидуллин приказал расчёту отражать атаки пехоты. Они вели огонь из автоматов и карабинов, а наводчик продолжал вести огонь по танкам. Он работал за троих, за четверых. Он наводчик, он же заряжающий и замковый. Разорвавшимся снарядом Аухатов был ранен в голову, но обагрённое кровью орудие продолжало бить без остановки. Фашисты не считаются ни с какими потерями, четвёртый раз бросаются в атаку, пытаясь любой ценой захватить Владимировку и покончить с нами. На поле боя подбитые танки и горы фашистских трупов… С правого фланга противник подошёл совсем близко к Владимировке. Подоспевший наш корпусной дивизион открыл огонь по пехоте и танкам врага. Огонь корректирует гв. капитан Хабиров. Танки начали отходить. Тогда во главе с Фондеранцевым и Хабировым эскадроны поднялись в атаку, и враг в панике бежал...» - …А тот наводчик Аухатов, в голову раненый, сознание потерял. Думали, он мёртвый. А он очнулся. (Это уже после войны стало известно). Вокруг никого, ушли. Он зашёл в какую-то хату. Хозяева его спрятали, стали ухаживать. Потом он ушёл к партизанам. Его фашисты поймали, пытали… Но через несколько месяцев он сбежал с помощью местных жителей. Добрался через линию фронту до своих. Опять стал воевать. Погиб в Молдавии в 44-м… - Трудно представить, как вы держались. Ни еды, ни сна, мороз… - Еда - когда было, когда нет. Лица у всех красные. Но не помню, чтобы замерзали. Другу попало… туда Из воспоминаний М. Нагаева: «…Стало темно. Меня вызывает гв. капитан Хабиров и отдаёт приказ на разведку. Колонна с 22 февраля начинает марш по маршруту Владимировка – Юлино-2 и выходит из глубокого тыла на Малую Николаевку. Мне приказано разведать Юлино-2. Со мной разведчик Мингажев, гвардии лейтенант Окунев с одним разведчиком и гвардии л-т Бикметов с одним разведчиком. По глубокому снегу с большим трудом в 6 утра 23 февраля добрались до деревни Юлино-2. Спрашиваем жителей: «Где немцы?» Нам сообщают, что немецкие разведчики побывали здесь, но ушли в неизвестном направлении. Вдруг мы увидели одного фашиста, который попытался убежать, но разведчик гв. л-та Окунева выстрелом прикончил его. Гв. л-т Бикметов с одним разведчиком отправился навстречу нашей колонне. Через некоторое время прибыла разведгруппа во главе с гв. полковником Головановским. Я доложил ему обстановку. И скоро подошли наши колонны, наш артполк. На окраине Юлино-2 заняли боевой порядок и ждём врага. Шёл сильный снег. Головановский распределил участки для ведения огня. Все замаскировались. Наконец на высоте появилась колонна фашистов в пешем строю, их очень много, беспорядочно двигаются в деревню Юлино-2, движутся беспечно, вероятно, думают, что в деревне никого нет. Головановский приказал, кому бить по головной части колонны, кому по хвосту колонны. Головная часть уже на расстоянии 100 метров. Из-за сильного снегопада они не видели и вот только заметили, сразу побежали в сторону деревни. По сигналу Головановского заработали пушки, миномёты, пулемёты и автоматы. Колонна противника была быстро уничтожена. Наши пошли в атаку, добивать фашистов. В этой атаке был тяжело ранен гв. ст. л-т Сагитов. Он оказался среди раненых фашистов. Мы, можно сказать, украли его у немцев и спасли жизнь храброго командира…» - …Он был мой друг. Ему пуля попала… в яйцо… Мне говорят: «Друга твоего ранили. Он зовёт тебя». Я с кошёвкой вперёд, где немцы убитые. Он лежит. Он такой был… героический… в дивизии самый грамотный. Он говорит: «Сейчас, видимо, с девчатами не смогу… Аккурат туда попало…» «Эй, - я ему говорю. – Об этом ли сейчас думать?» Рассердился на него. На плащ-палатку его и в кошёвку. Двум красноармейцам говорю: «Вот это мой друг. Вы будет его выводить к своим». На прорыв - …А мне надо к моим солдатам. Головановский решил выводить нашу группу в ночь на 24-е. - В районе Юлино-2? - Наверное. Или между Юлино-1 и Юлино-2. - А вы знали, что командование корпуса и вашей дивизии выходит днём между Штеровкой и Широким? - Это мы потом узнали - что они днём атаковали и погибли. А я же в группе Головановского был. Человек, наверное, 30. Мы ждали ночи… Я своим солдатам объяснял: «Дорогие, наша задача почти выполнена. Но сейчас выходить нельзя. Ждём до ночи». Я – пацан, но меня слушали… Мы орудия в негодность приводили. Затвор вытащишь, разбираешь, и в овраг. Стемнело. По коням. И на полном ходу… А по нам свои стреляют! У них приказ был: атаковать немцев. Чтобы встречать нас. Гареева ранило в ногу. А подо мной убило лошадь. Пуля прямо в голову… Сразу упала. Но меня ординарец Мингажев спас. Он меня не бросил. Ему было 40 лет. Такой умный, преданный человек. Благодаря ему я живу. Я хватаю его лошадь за хвост и бегу… - А я читал, в таких случаях за стремя держатся. - Мы за хвост. Устаю – говорю: «Меняемся». Я в седло, он за хвост и бежит. Вышли… Там наши: «Откуда вы взялись?» Никто в нашей группе не погиб. - А что с вашим раненым другом стало? - Его другим путём вывозили. Мне говорят: он в какой-то деревне в 30 километрах от нас. Я к нему. Он рассказал: его уже почти вывезли к своим. Там бугор, внизу речушка. Поднялись на этот бугор, и тех двух красноармейцев убило. Сагитов из кошёвки вывалился, скатился по склону, и головой в речку… Наши увидели его, вытащили. Он выжил. После войны бывал у меня. Рассказывал, что женился, что дети есть. - В этом рейде дивизия и корпус понесли тяжёлые потери. Вы думали, что можете погибнуть? - У меня же отец был глубоко верующий. Я знал, что пророк учит: кто погибнет, защищая территорию своей страны, тому дорога в рай. Но Аллах меня хранил. Историческая справка 112-я Башкирская кавдивизия сформирована зимой 1941 г. Командиром назначен полковник М. Шаймуратов. Со 2 июля 1942 г. начала боевые действия на Брянском фронте в Курской области. С октябре 1942 г. – в составе 8-го кавкорпуса на Юго-Западном фронте под Сталинградом. В конце 1942 - начале 1943 г. участвует в освобождении станции Чернышков и прилегающих городов Сталинской (ныне Донецкой) области. Командование Юго-Западного фронта направляет 8-й кавкорпус (112-я Башкавдивизия, 21-я горно-кавалерийская и 55-я кавдивизия) в глубокий (70 км) рейд по тылам врага в Донбассе с задачей захватить крупную ж.д. станцию Дебальцево. Прорыв вражеского фронта в ночь на 8 февраля совершает Башкавдивизия. Обозы с боеприпасами, продовольствием, фуражом войти в брешь не успевают. Однако корпус действует успешно, помогая освободить Ворошиловград (ныне Луганск) 14 февраля. В этот же день корпус преобразуется в 7-й гвардейский. 21-я ГКД, 55-я КД и 112-я БКД преобразуются в 14, 15 и 16 гвардейские кавдивизии. М. Шаймуратову присваивается звание генерал-майор. Конники выходят к станции Дебальцево, наносят врагу огромный урон. Однако обещанной помощи от командования фронта нет: не налажено снабжение по воздуху, танки не подошли, 3-я гв. армия не начала активных действий для деблокирования корпуса. Кавалеристы начинают выход из окружения самостоятельно. Командир корпуса М. Борисов приказывает М. Шаймуратову возглавить штабную колонну и начинать прорыв днём 23 февраля между н.п. Штеровка и Широкий. Все доводы о необходимости провести разведку – отметает. При выходе конники попадают под сильный огонь врага. Погибают много бойцов и значительная часть командования, в том числе генерал Шаймуратов. Раненый комкорпуса Борисов попадает в плен. После пополнения 16-я гв. кавдивизия участвует в освобождении Украины, Белоруссии, Польши и заканчивает войну участием в Берлинской стратегической операции. 78 воинов дивизии были удостоены звания Героя Советского Союза. Досье Мугин Каримович Нагаев родился 4 января 1918 г. в деревне Суккулово Ермекеевского района в религиозной крестьянской семье. Во время коллективизации семья была лишена дома, имущества, земли. М. Нагаев окончил Белебеевское педучилище, работал в сельской школе и роно. В 1939 по личному заявлению был призван в армию. Служил на Дальнем Востоке в артиллерии. После начала Великой Отечественной войны написал несколько заявлений с просьбой отправить его на фронт. В ноябре 1941 г. был направлен в формирующуюся 112-ю Башкавдивизию командиром взвода 76-мм противотанковых орудий. Прошёл с дивизией весь боевой путь. В боях под Берлином командир батареи гв. капитан Нагаев был контужен, но часть не покинул. Дважды, в 1943 и 1945 г.г., его представляли к званию Героя Советского Союза, но в итоге («из-за завистников», по словам ветерана) он получил ордена Красного Знамени и Ленина. Награждён также орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, Александра Невского, двумя медалями «За боевые заслуги» и др. Служил в армии до 1958 г., потом работал на руководящих должностях в Башкирии. Живёт в Уфе. |
| Категория: Интервью | Просмотров: 856 | |
| Всего комментариев: 0 | |
